Память требует жертв
Спать, моя милая.
Боги, как хочется спать.
Видишь, листами весь пол по привычке забросан,
В пену морскую – в бумагу – ныряет стопа,
Тонет.
По строчкам кругами сплошные вопросы,
Письма пишу.
Может, будет когда-то ответ,
Может, мы станем однажды не средства, а цели.
Хищные твари стихов, что в моей голове
Рвутся наружу.
Хоть кто-то остался бы целым,
Если гроза.
В одиночестве проще летать,
Сыпать из рук безымянные жгучие строки.
Плавает мир на спине исполина-кита,
В мире дожди.
В этом мире мы все одиноки
Каждую жизнь.
И по кругу бегут имена,
И по листу те уроды, что кличут стихами.
Милая, спать. Нам бы силы хоть что-то менять,
Нам бы любви.
Но чуть позже окрестят грехами
Наши мечты.
Вот плечо, на меня обопрись,
Я-то стерплю, я все выдержу. Хватит об этом.
Спать, моя милая. Тянут нас вечером вниз
Твари из снов.
Те, которых боятся поэты.
Боги, как хочется спать.
Видишь, листами весь пол по привычке забросан,
В пену морскую – в бумагу – ныряет стопа,
Тонет.
По строчкам кругами сплошные вопросы,
Письма пишу.
Может, будет когда-то ответ,
Может, мы станем однажды не средства, а цели.
Хищные твари стихов, что в моей голове
Рвутся наружу.
Хоть кто-то остался бы целым,
Если гроза.
В одиночестве проще летать,
Сыпать из рук безымянные жгучие строки.
Плавает мир на спине исполина-кита,
В мире дожди.
В этом мире мы все одиноки
Каждую жизнь.
И по кругу бегут имена,
И по листу те уроды, что кличут стихами.
Милая, спать. Нам бы силы хоть что-то менять,
Нам бы любви.
Но чуть позже окрестят грехами
Наши мечты.
Вот плечо, на меня обопрись,
Я-то стерплю, я все выдержу. Хватит об этом.
Спать, моя милая. Тянут нас вечером вниз
Твари из снов.
Те, которых боятся поэты.
Спасибо!