Память требует жертв
Время покажет.
Какие нужны причины,
Чтобы вести себя дерзко, смешно и глупо.
Каждая сказка имеет свои зачины.
Сказка закончилась.
Выход в плей-офф из группы.
Нас не осталось.
Лишь брызги, куски, осколки,
Выть, не стесняясь, конечно, луна всё стерпит.
Бог с тобой, скажешь же, разве мы были волки?
Дикие псы.
Остается на небе серпик.
Время рассудит.
Но сколько людей и мнений,
Чье-нибудь слово однажды нас с места сдвинет.
Утром с небес беспрепятственно рухнут тени
И расползутся.
И тени пожрут твердыню.
Страшно смешно.
Или, может быть, просто страшно,
Как в зеркалах я увижу себя такую.
Вверх от земли прорастают сквозь тело башни,
Кровь и бетон.
Я о небе тебе толкую.
Время излечит.
Да так ли страшны те раны,
Так ли нужны мы оборванным нашим стаям.
Завтра в семь тридцать. Край неба. Не слишком рано?
Ты не опаздывай.
Может быть, полетаем.
Какие нужны причины,
Чтобы вести себя дерзко, смешно и глупо.
Каждая сказка имеет свои зачины.
Сказка закончилась.
Выход в плей-офф из группы.
Нас не осталось.
Лишь брызги, куски, осколки,
Выть, не стесняясь, конечно, луна всё стерпит.
Бог с тобой, скажешь же, разве мы были волки?
Дикие псы.
Остается на небе серпик.
Время рассудит.
Но сколько людей и мнений,
Чье-нибудь слово однажды нас с места сдвинет.
Утром с небес беспрепятственно рухнут тени
И расползутся.
И тени пожрут твердыню.
Страшно смешно.
Или, может быть, просто страшно,
Как в зеркалах я увижу себя такую.
Вверх от земли прорастают сквозь тело башни,
Кровь и бетон.
Я о небе тебе толкую.
Время излечит.
Да так ли страшны те раны,
Так ли нужны мы оборванным нашим стаям.
Завтра в семь тридцать. Край неба. Не слишком рано?
Ты не опаздывай.
Может быть, полетаем.