А мы нарисованный город, и в наших дорогах кровит,
Врастают в небесное горы домов, не узнавших любви,
Врастают в небесное реки пролившейся с окон воды.
Мы город, а в небе калеки, всё ждущие снизу беды.
Подбитыми окнами пялясь, — виднее, чем просто зрачком —
Сдвигаемся выше на палец и падаем снова ничком,
Рыдая как малые дети, асфальт поднимая в дыбы.
Никто нам уже не ответит, огня бы, как бога, добыть.
Мы город, мы брошенный город, мы серый массивный бетон,
Египетский глаз злого Гора взирает, но видит не то,
Что мелом впечатано в стены, что наши укрыли лета.
Мы город и мы постепенно растем до надежды летать.