У него однажды, точно-точно,
В городе, который мы не слышим,
Вдруг родится маленькая дочка,
Девочка с глазами цвета вишни,
Рыжая, как первый лист осенний —
Мама блонд и папа как-то светел —
От которой прячутся все тени,
От которой прячутся все дети.
Девочка с малиновой улыбкой,
И ресницы длинные — дай боже,
И со взглядом, как трясина, зыбким,
И с прозрачной ласковою кожей.
От нее с чего-то пахнет дымом,
А не молоком, как в колыбели.
Где-то вместе с ливнями седыми
Ангелы о ней не поскорбели.
И придет цыганка за монетку
Погадать немного о судьбине,
Ужаснется, скажет тихо «детка,
Года не пройдет как дом остынет».
У него однажды теплым утром
Не проснется женщина под боком,
Погорюет, выпьет, скажет мудро —
Мне не будет с дочкой одиноко.
Запах дыма в комнате под вечер
День за днем, а он-то все бледнее,
И лечить, конечно, это нечем,
Разве засыпать в обнимку с нею.
Если только ночью шорох слышит,
Он проснется, видит в изголовье
Девочку с глазами цвета вишни
И губами, алыми от крови.
Улыбнется, спать ее уложит,
Хватит шастать, пусть поспит в кроватке,
Поцелует. Завтра сдохнет, может,
А сегодня, в целом, все в порядке.