послушай, такое время, что стены встают по миру
и рвут его весь на части, и катится колесом
война по костям и душам.
а в доме так пахло миррой —
когда мы молились вместе, чтоб ужас был невесом,
чтоб шутками были вести, звучащие из экранов.
в ладонях, чужих и грязных, как глина, лежит судьба.
они говорят, что лучших господь забирает рано,
но я не хочу, послушай, сдаваться и погибать,
как будто бы в наших жилах есть что-нибудь колдовское
и мы не зазря на землю живую роняем медь.
любовь набирает силу быстрее, чем в год покоя —
нам просто осталось мало, мы можем и не успеть.
посланья летят в эфиры долиною смертной тени,
как голод, чума и хаос — на рыжем коне верхом.
мы выстроим мир за стенкой, мы справимся постепенно...
но новые взвизгнут трубы.
и рухнет Иерихон.